"Падение Малволиона", Дэн Эбнетт

Рассказ из сборника "Let the Galaxy burn!".

Судя по часам на запястье, еще не было и полудня, но воздух стал теплым и тягучим. Рядовой Карл Граусс из пятнадцатого мордианского полка Имперской Гвардии повесил лазружье на ремень, вытер испарину со лба и приставил гаечный ключ к ржавому дверному замку.

Он помедлил и глянул на майора Гекта. Офицер напрягся, упер приклад лазружья в плечо, готовясь стрелять. Струйки пота текли и по его лицу, и не только из-за жары.

- Что стоим, кого ждем? — прошипел он.

Граусс пожал плечами. Он не знал точно. Он вообще ничего не знал, кроме того, что ему и остальным из второй роты сказал утром Гект: добраться до насосной станции в дельте и выяснить, почему они уже три дня не выходят на связь.

Граусс ворочал гаечным ключом, пока инструмент не встал в механизм замка, а потом начал вращать храповик. Дверь медленно начала открываться.

В низком коридоре позади него майор и еще шестеро из второй прижались к стенам и взяли лазружья на изготовку. Худшая часть работенки, подумалось Грауссу, пока он поворачивал ключ. Идти в неизвестность и открывать дверь, не имея ни малейшего представления, что там по другую сторону.

Но, блядь, они же Железная Гвардия! Нет более дисциплинированных и целеустремленных имперских солдат.

Они добрались до насосной станции рано утром. Группка зданий с машинами и модульных домов, она стояла на соединении дюжины ирригационных каналов, обеспечивавших водой всю окрестность дельты и еще около дюжины ферм. Солнца стояли низко над головой и почти не давали тепла. Не было никаких признаков жизни, даже вездесущих водных птичек, которых Граусс видел повсюду в болотах.

А когда они зашли внутрь, не получив ответа ни на крики, ни на вызовы по воксу, там было так чертовски жарко и сыро, словно кто-то врубил тропический режим кондиционеров.

Храповик поддался, и Граусс вышиб дверь ногой, отскочив в сторону, чтобы майор мог войти с оружием наготове.

Перед ними было что-то типа гидропонической секции, с большой глинстеклянной крышей и металлическими колоннами, ржавеющими в сыром воздухе. Образцы зерновых и плодовых культур стояли повсюду в помеченных горшках, лотках и корзинах. Между ними пролегали дорожки из металлической сетки. С прозрачных стекол капал вязкий сок.

Мордианцы ввалились в теплицу, истекая потом в своей форме для умеренного климата.

- Что это? — спросил рядовой Парнелл. Граусс и майор подошли к нему. Парнелл с отвращением указал на подставку для лотков с культурами, освещаемую лампами дневного света. Разбрызгиватели питательных веществ периодически опрыскивали находившееся в лотках.

Майор Гект выругался. Штуки в лотках смахивали на гниющие сферические грибки: одутловатые, распухшие, размером с человеческую голову. Они неритмично пульсировали. Ни один мордианец садовые культуры не изучал, да и на Малволионе они были не так долго, чтобы привыкнуть к местной флоре, но с этой хренью что-то явно было не так.

- Сжечь. Притащите огнемет и сожгите все. — Гект отвернулся от мерзкого зрелища.

Граусс собирался исполнять приказ, когда они услышали лазружейный огонь. Неподалеку, через два-три здания. Шесть коротких яростных вспышек, потом длинная очередь из нескольких ружей на автомате одновременно. Вокс-передатчики второй роты взорвались серией перекрывающих друг друга неразборчивых воплей и стонов, раздирающих уши.

Взвод развернулся и побежал на звук, ведомый Гектом. Второй взвод, разведывавший местность по левую руку, был в беде.

Люди Гекта ворвались в помещение, бывшее последним известным местонахождением второго взвода — гараж с несколькими стоящими тут большеколесными тракторами. В воздухе стоял дымок от лазружейных залпов.

На полу лежало два тела, оба были людьми из второго взвода, оба выглядели так, словно их расчленили промышленными ножницами.

Первый взвод пробирался через сумрак, выискивая цели. Граусс нашел обезглавленный труп еще одного из второго взвода, прислоненный к колесу одного из тракторов.

С омерзением отвернувшись от трупа, Граусс заметил, что трактор был прицеплен к большому грузовику с чем-то огромным и необычным, прикованным к кузову. Вымазанное в грязи дельты, это нечто выглядело как корабль: эти луковичные выступы на корпусе могли быть только двигателями. Но… оно было мелким, влез бы только один человек, и при взгляде на него хотелось блевать. Не из металла сделано. Насколько он понял, это не был продукт технологии. Похоже было, что оно… живое. Мясистое, капсулообразное, до боли схожее с той мерзостью, что росла в теплице, но во много раз больше. Работники станции нашли это в дельте и приволокли сюда для изучения?

Сзади раздался вскрик и треск лазружейного огня. Граусс развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть тело рядового Парнелла, летящее через помещение в шлейфе крови и мяса. Сверкнули лазеры. Из сумрака с ужасающей скоростью рванулось нечто. Когтистое нечто. С четырьмя наборами когтей.

Оно разрезало майора Гекта надвое. Когда обе его половины упали, майор все еще стрелял.

Теперь оно неслось к Грауссу. Он завыл и открыл огонь.

Генокрад...

Граусс проснулся с побудкой, весь потный. Голова раскалывалась. Прошло две недели с того кошмара на насосной станции, кошмара, который пережили только он и еще трое из второй роты. Невыносимо. У него и раньше бывали потрясения, он же ветеран. Но абсолютный чужацкий ужас, который он видел, ощущал и чувствовал… он преследовал его во сне и наяву.

Генокрады...

Граусс неуверенно слез с койки и натянул грязную форму. Снаружи было светло, и он слышал голоса людей и шум машин. Нужно было что-то делать. Если он намерен пережить потрясение, нужно чем-то занять разум и тело.

Он вышел наружу, под лучи солнца, и начал наблюдать за проезжающими мимо по грязище грузовиками. Лил бесконечный теплый дождь. Модульные крыши и башни малволионской коллективной ферм-сети 132/5 искрились, а их водостоки извергали потоки воды.

Эвакуация шла полным ходом.

Лавируя между рычащими тяжелыми транспортами, он пытался успокоиться. Он убил тварь, разорвал огнем лазружья. А потом еще двух. А потом они с остальными выжившими подорвали насосную станцию крэк-минами. Они не потеряли рассудок благодаря знаменитой железной дисциплине мордианцев. Они доложили в штаб Гвардии, и благодаря им было выпущено планетное предупреждение.

Это же повод взбодриться, нет?

Граусс заметил наблюдавшего за погрузкой полковника Тигля, стоявшего на ортштейне позади ряда амбаров с продукцией. Полковник был возбужден и беспокоен. Вокруг него толпились поселенцы, умоляя о внесении большего числа ценной агри-механики в списки на эвакуацию.

Тигль отмахнулся от них, когда увидел подходящего Граусса.

- Клянусь Златым Троном, — пробормотал он рядовому, - эти люди меня доконают! Я просто хочу вытащить их, их любимых и самое им необходимое отсюда, а они плачутся о своих гребаных культиваторах и мульти-плугах! Так и подмывает рассказать им, что ты видел.

- И вызвать панику, сэр? — грустно улыбнулся Граусс.

Тигль вздохнул.

– Нет, нет…

- Я могу помочь?

- Я думал, ты на больничном. Что насчет приказов медика?

- Добивают, сэр. Дайте мне работу, это отвлечет меня от… кое-чего в голове.

Полковник кивнул.

- Молодцом. Ну, нужны водители. С грузовиком управишься?

- Думаю, да. — ответил Граусс.

Тигль глянул в инфопластину и указал на заляпанный грязью восьмиколесный грузовик, стоящий у края площадки.

– Сто семьдесят седьмой. Забирай.

- План действий?

- Основная часть эвакуируемого должна быть вывезена к трем часам пополудни. Никаких оправданий. Все, что не погрузим к трем, останется тут, включая уродских фермеров. Точка сбора — равнина Насин, это семнадцать часов к северу. Согласно переданным докладам, нас там должны ждать почти шестьдесят тяжелых транспортов, чтобы забрать нас на корабли на орбите. Еще восемь эвакуационных конвоев направляются туда из других коллективных ферм-сетей, так что надо постараться прибыть вовремя. Нам нужно место, и, если дела пойдут хреново, мы же не хотим, чтобы они улетели без нас?

- Что если придется сражаться, сэр?

- Тогда мы покажем этим козлам чужацким, что такое мордианский боевой дух. С нашего полка тут на поверхности семьдесят тысяч, да еще тридцать тысяч из фирских полков. Генерал Кэн сообщает, что бронетехника приземлится через пару часов, и что ходят слухи, что нам помогут Ордены.

- Вдохновляет. — сказал Граусс. – Слегка жутковато было, когда обнаружили эту штуку на насосной станции, но зато теперь подготовились.

- Еще как подготовились. — мрачно сказал Тигль. – Максимальная готовность. Тебе никто не говорил?

- Чего не говорил?

- Межпланетное астропатическое сообщение сдохло пять часов назад. Нас накрыла Тень. Они идут, Граусс, они точно идут.

Как выброшенные на берег левиафаны с ревущими распахнутыми пастями, огромные боевые баржи опустились на иссушенную каменистую поверхность равнины Насин, изрыгая реки бронетехники среди облаков маслянистой белой пыли. Даже с высокой обзорной мачты командного корабля, расположенной на высоте триста метров, генерал Кэн слышал лязганье и рев паладийских танков и БМП. Он осмотрел местность через бинокль и удовлетворенно кивнул. Полковник Гризмунд выводил бронетехнику на позицию с нужной скоростью, может, даже быстрее. Хорошее чистое рассредоточение. Над головой было ясное голубое небо, и видимость была на десять километров. Их не застигнут врасплох.

Кэн оставил бинокль висеть на шее, на накрахмаленном и выглаженном мордианском мундире. Рядом с ним, на наблюдательной площадке корабля, двое сервиторов и трое мордианских адъютантов обслуживали консоли управления и вокс-передатчики. В эфире постоянно раздавались шумы.

Ганфф, один из адъютантов, подошел к генералу по металлической решетке и передал инфопластину.

- Доклады от всех точек сбора, сэр. Большинство коллективных ферм-сетей уже выслали конвои. Тигль из коллективной ферм-сети 132/5 докладывает, что прибудет к трем часам пополудни.

- Почему так поздно?

- Там и произошло вторжение, сэр. Полагаю, полковник особенно осторожен.

Кэн кивнул. Он был знаком с Тиглем и верил ему. Он справится.

- А эти? — спросил он, ткнув в пластину. – Коллективная ферм-сеть 344/9?

- Тоже еще не вышли, генерал. Там люди из фирского полка. Я… не знаю причины задержки.

- Свяжись. Выясни. Скажи, что шкуру с них сдеру, если вскоре не выедут.

- Есть, сэр.

Воздух задрожал. На них упала тень. Еще один десятитонный тяжелый транспортник приземлился на равнине, изрыгая голубое пламя тормозными двигателями.

- «Ариадна». — сказал Ганфф. – Точно по расписанию.

По лестнице на мачту простучали каблуки сапог, и на площадку зашел полковник Гризмунд. Это был высокий худой человек, гордо носивший багровый мундир паладийской бригады бронетехники. Он поприветствовал Кэна.

- Докладываю лично. Мы готовы выдвигаться. Точная позиция?

Кэн пожал полковнику руку и показал ему на стол с картой.

- Мы тут типа сторожевые псы, Гризмунд. Две недели назад несколько моих людей обнаружили в дельте генокрадов и сообщили, куда надо. Судя по докладу, местные нашли тиранидского трутня-разведчика или зонд вторжения и пробудили его. Император его знает, сколько он посылал сигнал, но так как утром нас накрыло Тенью, можно точно сказать, что его услышали. Мне нужно, чтобы ты выдвинулся на юг. Эвакуационному конвою из коллективной ферм-сети в дельте может понадобиться помощь, если начнутся проблемы, а они запаздывают.

- Выдвинемся немедленно и перехватим в пути.

- Да-да, хорошо… — Кэн повернулся к Ганффу. – Эти фирские кретины отвечают или как?

Они пробыли в коллективной ферм-сети 344/9 только шесть часов, а рядовой Нинк уже задолбал своими воплями, что произойдет что-то ужасное.

Фирцы грузили ящики в несколько грузовиков, стоявших напротив главного маисохранилища. Солнца, примерно одинаковые, нещадно палили. Сержант Сира Галло сунул Нинку в руки очередной ящик и приказал заткнуться нахрен.

- Конечно, дебил, что-то ужасное произойдет! Мы здесь именно поэтому! Именно поэтому нас девять дней назад срочно направили на Малволион! Именно поэтому мы горбатимся тут, загружая кучку грязекопов в грузовики и на корабли! Что-то ужасное! Что-то дико ужасное!

Нинк воззрился на него, словно сержант только что сообщил дурные вести об его жене.

- Не пырься на меня так. — Галло развернулся к остальным из фирского четвертого полка, прекратившим работать. – И вы тоже! Император побери, обалдевшие придурки, мы же Имперская Гвардия! Мы в такие места отправляемся только потому, что там случится что-то ужасное! В смысле, генерал ведь не говорит, типа «О, Малволион, здесь ничего дурного не будет. Давайте немедленно кинем туда тридцать тысяч наших бравых фирских парней!», не так ли? А? Нет, блин, не так! Мы тут, потому что мы хренова Имперская Гвардия, а люди говорят «Спасибо!» и целуют наши прыщавые задницы потому, что мы здесь, когда случается Что-то Ужасное! А теперь грузите ящики и повторяйте за мной…

Галло заговорил тише и ухмыльнулся своим людям.

– Мы фирский, мать его, четвертый. Мы хладнокровные убийцы. Здесь должно быть что-то охеренно ужасное, потому что здесь оно найдет нас, а мы намерены драть его до смерти столько раз, что оно захочет родиться обратно!

Раздались одобрительные восклицания. Даже Нинк повеселел. Малволионские поселенцы, бредущие к грузовикам вдоль конвоя, молчали и выглядели слишком испуганно, на вкус Галло.

Он неслышно пожелал знать, что случится, против чего их бросили, и что они вообще тут делают.

- Повторяющиеся сигналы от штаба на равнине Насин. —позвал Галло вокс-офицер Байнэл.

- Да, да…

- Сержант, это сам генерал. Интересуется, почему мы еще не в пути.

Галло с презрением пнул ящик и повернулся к Байнэлу.

– Мы не в пути, потому что майор Ганнэл еще не отдал такого приказа. Так и передай.

- Уже сделал, сержант. Он спрашивает, почему не отдал.

Вытирая мозолистые грязные руки, Галло пошел через залитый светом двор.

– Передай, что сейчас спрошу.

Галло вошел в главный зал строения, грязного, собранного из оцинкованных панелей и скрипевшего на жаре. Кондиционеры лихорадочно гнали воздух. Галло видел, как майор и два других офицера исчезли внутри за час до того, чтобы обсудить условия эвакуации с членами управления коллективной фермы.

- Майор? Майор Ганнэл?

Галло проверил пару комнат. Никого не было. Забеспокоившись, он вызвал отряд для поисков. Пятеро в плотной фирской форме тяжело прошагали внутрь, чтобы помочь ему. Один из них принес Галло его лазружье. «Рассредоточиться» — приказал сержант.

Галло и бойцу по имени Мэтлиг досталась честь найти Ганнэла, двух других офицеров и шестерых членов управления фермы. Ну, останки, по крайней мере. Кровь и кусочки костей покрывали пол и стены грузового отсека за залом.

Мэтлиг склонился и начал блевать прямо на окровавленные ошметки. Галло пытался проикать что-то в передатчик.

Нечто большое, что он счел подпоркой, вздрогнуло и дернулось. Быстро… охрененно быстро! Острый коготь размером с взрослого человека вынырнул из тени и разрезал блюющего Мэтлига на мясные ломтики. Кровавая пена взметнулась в воздух.

Галло понял, что делать: бежать, орать, стрелять. Богомол-убийца с пурпурными пластинами на белой кости и переливающимися зелеными щупальцами, извивающимися между его зазубренных грязных клыков, стал видимым не только в ультрафиолетовом спектре и, мерцая, проявился, возвышаясь над ним.

- Отвали! Отвали! —выл Галло.

Он выстрелил в темные костяные пластины на брюхе твари и несколько кусочков хитина отлетели. Затем он выбежал через дверной проем.

Вокс-каналы были забиты паническими воплями. Галло подбежал к двоим из поисковой команды и втянул их в укрытие, спиной к стене сборного строения.

Он пытался рассказать им об увиденном, когда двухметровый коготь пробил стену и одного из бойцов. Кровь толчками лилась из распахнутого рта солдата, когда коготь втянулся в стену и тот начал по ней сползать. Галло отскочил от стены, когда другой живой клинок прорезал ее и обезглавил второго бойца, расколов его череп вдоль.

Оно нас видит. Даже сквозь стены оно чует наше тепло!

Галло побежал.

Добрался до двора.

Эвакуационный конвой был там же, где он его оставил, все еще не отправившись. Теперь никогда и не отправится. Никогда. Несколько грузовиков были перевернуты, два горели. Фирцы бежали в разные стороны, стреляя в клубы дыма. Фермеры со своими семьями в ужасе бросились кто куда. Землю покрывали тела. Живых среди них, видимо, не было.

Рванувшись вперед, Галлон нашел Нинка. От талии и ниже Нинк был лишь клочьями окровавленной одежды, веревками драных кишок и кусками еле различимой кости. Но каким-то ужасным образом был еще жив. Он потянулся к Галло, умоляя сержанта забрать его с собой. Нинк вцепился в штанину сержанта.

Галло выстрелил Нинку в лоб. На его взгляд, это было милосердием.

Он рухнул в укрытие, когда кучка фермеров протопала мимо в диком страхе. За ними что-то бежало, что-то выше человека, с бронированным телом на тонких птичьих ногах. Основные конечности генокрада с огромными когтями, верхние из четырех на туловище, протянулись к кричащим поселенцам, выпустив одному из них кишки. Его слюнявый язык метался между клацающими клыками.

Как и богомол-убийца, он двигался так быстро...

Он загонял поселенцев, которым наперехват вынырнули из топливного дыма еще две мрази, вилявшие кургузыми хвостами, словно радостные псы. Вдвоем они принялись рвать и метать своими когтями, потроша обезумевших людей.

Галло с ужасающей ясностью понял две вещи. Первое — он никогда не сможет забыть воплей забиваемых фермеров и их домочадцев, за всю свою жизнь не сможет. И второе — эта жизнь долгой не будет.

Он увидел сквозь дым богомола-убийцу, занятого раздиранием грузовика в клочья. Сержант добежал до одного из груженых грузовиков на краю поселения. Труп Байнэла лежал у задних колес. Галло опознал его по передатчику, хотя головы у трупа не было.

Он схватил с тела передатчик и забрался в кабину грузовика.

Секунда ушла на включение канала экстренной связи.

- 344/9! 344/9! — прошипел он. – Вторжение! Вторжение тиранидов! Повторяю-

Времени повторить ему не дали. Генокрады забрались на капот, к лобовому стеклу, разбили его и залезли внутрь.

Но неразборчивая и полная скорее криков от боли, чем слов, последняя передача Галло была слышна в шестистах километрах оттуда, на равнине Насин.

Вокс умолк. Кэн смотрел в сторону, избегая встречаться глазами с Ганффом и пытаясь успокоиться. Этот звук. Этот крик...

Он уже собрался скомандовать танковой бригаде Гризмунда, покинувшей равнину всего сорок минут назад, разворачиваться к 132/5, но небо внезапно потемнело.

Влекомые ветром споры заполонили воздух, сжигая плоть.

Кэн побежал, когда первые атмосферные токсины начали убивать мордианских бойцов и команду корабля. Фонари судна включились автоматически, когда естественный свет погас, освещая потоки спор, мчавшихся черной тучей.

Из небесной тьмы спускались огромные силуэты. Твари выводка типа «Карга», основные десантные организмы тиранидов. Кэн читал о них. Но увидеть их, их размеры, почувствовать их омерзительную вонь… это убивало его разум.

Рои существ, похожих на летучих мышей, кружились над ними, как опавшие листья на ветру. Над головами летали гаргульи, визжа и хлопая крыльями, выцеливая отдельных людей. Они уходили в глубокий и рискованный штопор, вспахивая землю плотебурами, выступавшими из кожистых туловищ. Дождем лилась плазма, высушивая и сжигая людей, бежавших к укрытиям.

Кэн вытащил силовой меч и разрезал подлетевшую к нему гаргулью надвое. Его залил вонючий ихор.

Он упал.

Земля тряслась. Кэн поднялся и увидел, как коррозийные споровые мины разъедают надстройки большей части приземлившихся кораблей. Массивные транспортники оседали и плавились, теряя целостность. Часть взорвалась.

Твари размером с человека носились сквозь пылающую тьму и суматоху. Термаганты и большие прыгающие гормагонты. Кэн понял, что их тысячи. Так много, так много...

Он рубанул приблизившуюся чужацкую мразь. Отрубил половину морды одному термаганту и верхнюю лапу другому. Его отвлек взбульк Ганффа, когда тот был убит мицелиевыми спорами, омертвевшими и коррозийными, на пути к укрытию. Жирная пузырящаяся слякоть с вкраплениями растекающейся кости — вот и все, что осталось от него через тридцать секунд.

Плотебур ударил Кэна в грудь. Он корчился и выл, пока бур дрожал, ввинчивался и превращал его внутренности в фарш.

Эвакуационный конвой был в двух часах пути от 132/5, когда они увидели перемену погоды в сотне километров впереди. Темное пятно, словно прилив грозового фронта, сокращало расстояние, расползаясь с каждой секундой.

Из кабины сто семьдесят седьмого Граусс видел, как голубое небо заволакивает темными тучами. У него в горле образовался комок. Вокруг черного пятна вдалеке погода все шире и шире сходила с ума. Пенящиеся облака разлетались рваными клочьями зловещей тьмы. Заморосил дождь из грязной жидкости и снарядов с семенами. Конвой, растянувшийся на два километра, как по сигналу включил фары. Заметались дворники.

- Что это за нахрен? — спросил рядовой Фемлин, сидевший рядом с Грауссом с дробовиком в руках и автопушкой на коленях.

- На запад вертайте! Вертайте на запад! — донесся голос полковника Тигля из передатчика в кабине. Конвой, неуклюже и заторможенно реагируя, начал разворачиваться и перестраиваться, ложась на новый курс.

Граусс понял, что воздух стал сладковатым и горячим. Пахло, как в теплице насосной станции.

Два грузовика перевернулись на дороге, съехав на обочину при попытке развернуться. Еще на трех полетели оси и они застыли. Тигль оставил их и вопящих пассажиров позади.

- Равнина Насин потеряна! — прокричал он в приемник. – Наша последняя надежда — главный улей на высоте Малво! Вертайте на запад!

Граусс глянул на приборную панель. Высота Малво находилась в тысяче километров к западу. Они туда не доберутся. Никогда.

Он все равно надавил на газ.

Бригада Гризмунда продиралась сквозь грязевую бурю, бушевавшую вокруг равнины Насин. Всякая надежда добраться до эвакуационного конвоя из 132/5 была потеряна. Всякая надежда была потеряна, точка.

Он развернул технику навстречу атакующим. Дело шло медленно, поскольку проливной дождь превратил иссушенное каменистое поле в грязь, а клубки растительности увеличивались прямо у него на глазах. За пятнадцать минут сухое безводное плоскогорье превратилось в топкое болото, заросшее папоротниками. Еще через час здесь будет стена непроходимых джунглей из ползучих растений и плесени, расползающаяся вокруг и поглощающая сухую землю.

У Гризмунда не было часа, и наступление растений увидеть было не судьба. Его танк палил из всех орудий по плотным стаям летучих тварей, пикировавших с запятнанного неба. Пылающие создания с перепончатыми крыльями падали на землю или сгорали в воздухе.

Затем его танки начали гибнуть. Надвигающиеся волны биоворов плевались в них споровыми минами, раздирая бронетехнику на части или плавя ее кислотой и ядом. Неисчислимые толпы гормагонтов и термагантов скользили сплошным потоком, хороня под собой целые танки. Воздух дрожал от психического пульса воинов-тиранидов, высоких и ужасных, продвигавшихся среди меньших чудовищ. Зоантропы, блестевшие словно огромные летающие мозги, летали над роями, обхватив себя атрофированными лапками и метая копья энергии, с легкостью взрывавшие технику.

Гризмунд увидел искаженные мечущиеся силуэты подходивших пожирателей и крикнул из башни наводчикам усилить огонь.

А затем к ним пришел карнифекс. Визжа, он проткнул два ближайших танка и откинул их в сторону. Последним, что видел Гризмунд, была пасть ядопушки, нацеленной карнифексом на его танк.

Эвакуационный конвой из коллектива 132/5 быстро продвигался на запад, рыча движками. Они с трудом пересекли сеть межферменных дорог и наконец выехали на металлическую дорогу, шедшую с востока на запад, главную сухопутную артерию, использовавшуюся поездами производителей каждый сезон, чтобы доставлять зерно в основной улей на высоте Малво. Они поднимали четырехкилометровое облако пыли на сухой белой дороге, проезжая ирригационные каналы и широкие затопленные поля с рядами растущих конструкций. Потом снова пошел дождь, смывая пыль и очищая дорогу. Теперь они поднимали облако брызг.

С южной стороны небо было ясным и голубым, с северной — черным, как смоль, и таким же маслянистым, с разрастающимся и вращающимся шаром темных туч, закрывавшим солнце.

Фемлин перепроверял барабанный магазин своей автопушки. Держа руль одной рукой, Граусс вытащил лазпистолет и кинул его Фемлину.

- Проверь. — приказал он. – И винтовку.

Дворники с трудом скребли по стеклу. Ветер поднимал над дорогой облака водяной пыли из сточных канав по обочинам. Граусс старался не замечать извивающихся черных спор, бивших в ветровую защиту и собиравшихся на дворниках, как гной.

Сквозь пелену дождя он внезапно увидел стоп-сигналы идущего впереди грузовика и надавил на тормоз. Сто семьдесят седьмой замотало по дороге из стороны в сторону. Фемлин завопил и Граусс повис на руле. Они жестко остановились, врезавшись в задний бампер грузовика.

Передатчик в кабине разрывало от криков. Граусс открыл дверцу, собираясь выйти, и глянул вперед, чтобы увидеть препятствие.

Что-то спрыгнуло с крыши грузовика впереди и приземлилось на капоте сто семьдесят седьмого, покорежив металл. Оно прижалось к капоту на секунду, показавшуюся вечностью. Дождь барабанил по его оскаленным в улыбке клыкам.

Фемлин кинул Грауссу его лазпистолет, и Граусс открыл яростный огонь. Его выстрел вскрыл термаганту горло фонтаном ядовитой жидкости, и тот сполз с капота.

Мимо них в слепой панике бежали по дороге поселенцы.

Грузовик впереди снова завелся, взвизгнул покрышками, проехал еще десять метров и свалился с обочины в канаву. Граусс увидел четверых бегущих к нему термагантов. Он вдавил педаль в пол. Двоих размазало тяжелой машиной, еще один взлетел в воздух, тесно познакомившись с колесной нишей.

Фемлин стрелял из окна. По дверце стучали стреляные гильзы.

Конвой впереди пришел в движение, хотя несколько грузовиков съехали с дороги, а один горел. Грауссу пришлось сбавить скорость. Что-то гротескное и оскалившиеся появилось в окне напротив Граусса, и он пригнулся, дав Фемлину застрелить тварь через стекло.

Машина поменьше поравнялась с ними, догоняя их. Это был один из открытых грузовиков с установленной «Гидрой». Граусс дал ему проехать и встал в строй за ним. Секунду спустя, «Гидра» загрохотала, стреляя прямо по курсу разгоняющейся машины. Граусс увидел, как что-то огромное и переливающееся взорвалось от зенитного огня и издохло на дороге. Сто семьдесят седьмой пробуксовал в скользком ихоре, проезжая мимо.

За ним, на трассе, мчащийся конвой подвергся нападению существ, лавиной хлынувших с полей и из ирригационных каналов, забиравшихся в кузовы. Машины сопровождения, оснащенные «Гидрами» и тяжелыми пулеметами, ехали рядом с транспортами, решетя поля. Богомолы-убийцы ревели и щелкали когтями, растворяясь в облаке слизи и хитина, когда орудия находили их. Рои термагантов гибли под колесами. Под ударами множества плотебуров грузовик с «Гидрой» потерял управление и слетел с дороги, взорвавшись в канаве. Споровые мины биоворов рухнули на дорогу, подорвав еще два быстро движущихся транспорта.

В воздухе над ними мелькали твари, похожие на летучих мышей.

Бронетехника в составе конвоя — четыре «Химеры» и полдюжины «Леманов Руссов» стандартной комплектации в мордианском камуфляже — сильно отставали и вскоре были наглухо отрезаны от несущихся грузовиков конвоя.

Гормагонты облепили две «Химеры», покрыв их корпуса извивающимся слоем тварей и вскрыв их, словно гороховые стручки. Два танка заглохли, развернули башни и принялись палить по волне мразей, несущейся вслед конвою. Танкисты знали, что им крышка. Мордианская выучка заставила их продать жизни подороже. Плевок био-плазмы уничтожил первый танк. Во второй ударила какая-то энергетическая вспышка, похожая на зеленую молнию, и его разорвало на части, когда сдетонировали боеприпасы.

Пойманная тремя ликторами, одна из «Химер» попыталась развернуться и ее перевернули, разбросав кругом драные траки. Едкие споры превратили один «Леман Русс» в лужу дегтя и полужидкие комки.

Стоя на крыше бешено несущегося грузовика сопровождения, полковник Тигль лично управлялся с орудием. Жгучие красные щупальца только что вывернули его стрелка наизнанку. Он вращал пулемет на подпорке, давя на спусковой крючок, стреляя длинными очередями. Он насквозь промок.

Что-то было у него во рту, что-то ползало по коже. Его покрыли мицелиевые споры, пожирая заживо.

К тому времени как его водитель погиб и транспорт перевернулся, от Тигля остались только едва различимые кости рук, свисавшие с приклада пулемета.

Через десять километров, вырвавшись с просторов пашен, на въезде в долину, конвой 132/5 обнаружил, что впереди дороги нет. Среди людей царила паника. Черное рыдающее небо почти поглотило остатки колонны, и их захлестнул прилив ужаса.

Фемлин палил из окна кабины из своей автопушки, а Граусс стрелял из лазружья с другой стороны. Средства передвижения номер сто семьдесят семь больше не было. Колючие лозы и другая быстрорастущая пакость намоталась на оси и разодрала покрышки.

- Смотрите! Смотрите! — закричал Фемлин.

В небе пылали точки, быстро превратившиеся в спусковые капсулы в огненном ореоле вошедшие в атмосферу. Десяток, второй, третий.

- Фух, слава Императору! — выдохнул Граусс.

Первые капсулы грохнулись на землю, раздирая слой растительности.

Граусс увидел выбиравшихся их них людей. Адепты Астарты. Космические десантники, Плакальщики. Они прибыли, как и обещали, сверкая желтыми доспехами в тусклых лучах солнца. Несмотря ни на что, они прибыли.

Огромные бронированные воины, опора человечества, выпрыгивали из капсул, стреляя из болтеров, огнеметов и мельтапушек. Термагантов и гормагонтов рвало на куски подавляющей огневой мощью. Огнеметы выжигали вонючую растительность. Гаргулий расстреливали, спуская с небес на землю. Граусс увидел агонию пожирателя после поцелуя мельты и его смерть. Он видел, как плазма пожирает богомола-убийцу.

Один десантник разрубил воина-тиранида надвое силовым когтем, из трупа хлестала желчь и психическая энергия. Другой разорвал зоантропа на пылающие кусочки мяса самонаводящейся ракетой.

Граусс выпрыгнул из кабины грузовика и рванулся в битву, стреляя из лазружья. Мордианские бойцы побежали за ним, воодушевленные молниеносной атакой Плакальщиков. Граусс подстрелил термаганта в прыжке, порвав его в лоскутки. Он увидел, как четверо десантников окружили и убили ликтора неподалеку.

Мы можем выжить, мы все еще можем выжить, радостно подумал он!

Он услышал свист позади и развернулся, столкнувшись с ужасом во плоти: атакующим карнифексом, щелкающим когтями, со слюной, капающей на режущие конечности. Фемлин попытался развернуть автопушку, но моментально превратился в фарш.

Двое Плакальщиков выпустили обойму из болтеров в левый бок крикуна-убийцы и, когда тот развернулся, сожгли ему голову из мельты. Его клинки-косы, все еще дергающиеся даже после смерти карнифекса, обезглавили обоих.

Граусс упал на колени. Он наивно полагал невозможной смерть космического десантника. Они были для него неуязвимым, божественным, живым утверждением воли Бога-Императора на Земле. Но это было правдой. Он посмотрел на расколотый шлем одного из павших десантников, прямо в ровное, ничего не выражающее мертвое лицо в нем.

Он отвернулся, но увидел другого Плакальщика, разорванного богомолом-убийцей в пятидесяти метрах. Пожиратель, извиваясь и щелкая зубами, упал еще на троих, придавил их к земле и вскрыл их доспехи своими хитиновыми жвалами.

А потом Граусс увидел худшее, самое лишающее воли зрелище из всего, что когда-либо видел. Четверо космических десантников из Ордена Плакальщиков бежали.

Они пробирались через предательские заросли спутанной растительности, пытаясь укрыться от зоантропа, летевшего позади и плевавшегося энергетической смертью. Они развернулись, выстрелили, снова побежали, бесполезно. Летучая тварь убила одного и приблизилась к троим оставшимся. Один свернул налево и напоролся на костяные клинки воина-тиранида. Другого свалил сверкающий плевок зоантропа и его быстро разорвала стайка термагантов.

Последний пробежал еще двадцать метров, прежде чем безжалостный зоантроп плюнул ему в спину мощным разрядом энергии, уничтожив доспех.

Граусс не верил своим глазам.

В первые двадцать минут после высадки, Плакальщики пробили дыру в чужацком строю, что дорого им обошлось. Теперь, они все были перебиты за пять минут.

Споровая мина биовора подорвала двоих. В воздух взметнулись комки грязи и густого сока растений.

Еще двое встретились с карнифексом и уничтожили его сконцентрированным огнем из болтеров. Секунду спустя их разорвали на куски гормагонты, прежде чем они перезарядились.

Граусс увидел тирана улья, шагавшего по пылающей растительности и потрошившего космических десантников тяжелым клинком. Сквозь дымку вдали он видел широкие омерзительные силуэты био-титанов, продвигавшихся вперед.

Последний Плакальщик погиб через тридцать девять минут после того, как первый выбрался из посадочной капсулы.

Конвой пылал, по крайней мере, те машины, которые не разорвали на куски.

Граусс забился в индивидуальный окоп, чувствуя, как земля шевелится под ним. По его телу ползали какие-то паразиты. Он слышал стрекот.

Самое страшное, что на горизонте появились рои потрошителей, поглощавших все на своем пути, пожиравших планету.

Карл Граусс помолился Богу-Императору, попрощался со своими давно умершими родителями, давно потерянной родной планетой, милым далеким Мордианом, молясь, чтобы его никогда не постигла такая богомерзкая судьба.

И вставил ствол лазружья себе в рот.

---

Перевод авторский.

Отдельное спасибо Soth за вычитку.

Ждите в ближайшем будущем: "Дети Императора" Баррингтона Бэйли!